100-летие в 1970 году Владимира Ленина на его Родине отметили с размахом. По воле госплана и его творцов — советских архитекторов, по всему городу вставали статные высотки и целые микрорайоны. Ульяновцы с изумлением смотрели на размахнувшуюся ширь улиц Минаева, Кирова, Камышинской и Рябикова.
Огромную роль в этих переменах сыграло творческое трио архитекторов Валентина Филимонова, Серафима Титова и Льва Нецветаева. Поговорил с последним из них и узнал о городе чуть больше — Вячеслав Новожилов
Мастерская старого художника сохранила от времени и перемен многое. Сотни холстов, его авторства и подаренных друзьями, множество книг. Однако, главная память — живая, воплощённая в самом Льве Николаевиче. Вместе с ним мы отправились в 60-е. Время, когда мыслью и фантазией двух зодчих: Серафима Титова и Валентина Филимонова, Ульяновск менялся до неузнаваемости. После выпуска из московского архитектурного, они позвали его с собой, в Ульяновск, творить новый город.
Лев НЕЦВЕТАЕВ
ХУДОЖНИК-АРХИТЕКТОР
Меня распределяли преподавать, правда, в Усть-Каменогорск, но приехал Медведев, тогда он был главным архитектором и давай, говорит, домой домой домой. Уговорил.
Одно из самых ярких воспоминаний Льва Николаевича: его работа с Серафимом Титовым над двумя высотками на перекрёстке Железной Дивизии и Минаева. Их изначальный проект подразумевал балконы вместо лоджий, по этому поводу разгорелся спор.
Лев НЕЦВЕТАЕВ
ХУДОЖНИК-АРХИТЕКТОР
А уже чертежи… всё готово у строителей. Он знает, что лучше были бы лоджии, но заставлять переделывать… Слушай, уже однажды, буквально заорал: Больше об этом ни слова. Я, ладно, заткнулся. Выжидаю неделю, но иезуитское чутьё есть. Подхожу, между прочим: Серафим, давай сделаем лоджии? Давай. Я бегу к инженерам, говорю: переделывайте. Чего? Под одному выходят, меня ненавидящим взглядом испепеляют. Молодец, думаю, пересилил себя.
Лев Николаевич также предложил нарастить высоту крайней высотки, соорудить надстройку и сделать открытую для жильцов крышу, с которой можно было бы любоваться на город.
Лев НЕЦВЕТАЕВ
ХУДОЖНИК-АРХИТЕКТОР
Единственное, там КГБшники местные сказали: людей туда пускать нельзя будет, иначе они будут фотографировать автозавод, шпионы.
На глухой стене здания должна была появиться и декоративная выкладка, изображавшая профиль красноармейца той самой Железой Дивизии, но эта задумка так и осталась лишь на бумаге. Воплотились же в камне проекты Валентина Филимонова — Дом Офицеров, ныне снесённый кинотаеатр «Рассвет» и многие другие, а также Серафима Титова. Труд зодчих нашёл отражение и в жилых микрорайонах Димитровграда и Ульяновска.
Лев НЕЦВЕТАЕВ
ХУДОЖНИК-АРХИТЕКТОР
Каждый микрорайон имел определённый набор: на такое то количество населения столько то школьных мест, столько то торговых мест, бытового обслуживания. То есть жильцы заранее обеспечивались социальной всякой этой обслугой, они въезжали и знали, куда отвезти ребёнка, по соседству в школу, где будет магазин и так далее. Сейчас это рассовывается в отдельные домишки. Мрак-мрак-мрак.
Времена советского колосса и всесильного госплана прошли. Лев Николаевич с горечью вспоминает конец той эпохи.
Лев НЕЦВЕТАЕВ
ХУДОЖНИК-АРХИТЕКТОР
В советской системе было много много, 90 процентов полезного… ну там идеология, господи ты боже мой, верить или не верить в коммунизм — разве в этом дело? Важно, как люди живут. Поэтому в 90-х годах вот это обрушение — жуткая была катастрофа, социальная катастрофа. Действительно было социальное общество, сейчас капиталистическое, ну, никуда не денешься. Чистейший капитализм. Всё. Миллиардеры и бедняки.
Но несмотря на порой болезненную ностальгию, Лев Николаевич с огнём в глазах вспоминает то время. Как-будто он снова стоит у кульмана и город, подвластный движению его карандаша, обретает тот самый удивительный, статный облик, который сегодня, за обилием новоделов, пристроев и рекламы, способны разглядеть немногие.
Вячеслав Новожилов, Юрий Давыдов, Алексей Юферев
Добавить комментарий