Бархатная книга: главные вехи строительства ныне утраченного Троицкого собора

Красный бархат, почтенные фамилии, дух истории — в реестр уникальных документов Ульяновской области внесли издание из фондов Госархива. Аналогов ему нет на территории нашего региона. Долгое время фолиант хранился в Симбирском кафедральном соборе. И неслучайно.

Ручная разлиновка, ровные строчки, не единой помарки и два почерка на всех заполненных страницах. Люди, отдавшие распоряжение создать эту книгу и люди, приложившие руку к её созданию достойны всяческих похвал от потомков. Благодаря ей мы знаем самые главные вехи строительства ныне утраченного Троицкого собора: от принятия решения о возведении нового храма до выбора материалов и сбора средств.

Антон ШАБАЛКИН
ВЕДУЩИЙ АРХИВИСТ ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА УЛЬЯНОВСКОЙ ОБЛАСТИ
Всё это отражалось здесь, в очерке о строительстве храма. И как-раз говорилось, так-то и так-то, что будет построен новый храм «новейшего изящного вкуса и план и фасад от архитектора Михайло Петровича Коринфского.

В память о победе в Отечественной войне. Троицкий собор стал одним из многих церковных памятников подвигу предков. Это совпадало с государственной политикой и традициями русского народа. Идея появилась в 15 году, в 16 был готов проект архитектора Коринфского, в 1824-м, в присутствии императора, заложен первый камень. В 25-м симбирский губернатор передаёт контроль за стройкой дворянству, строительный комитет возглавил князь Баратаев.

Баратаев вложился в стройку лично, передав в ведение комитета 50 рублей ассигнациями (запись о чём можно прочесть на страницах этой книги). Так же скрупулёзно записывалось любое подношение на благое дело.

Антон ШАБАЛКИН
ВЕДУЩИЙ АРХИВИСТ ГОСУДАРСТВЕННОГО АРХИВА УЛЬЯНОВСКОЙ ОБЛАСТИ
Самый щедрый жертвователь был Санкт-Петербургский купец первой гильдии Иван Кувшинников — 6480 рублей. Среди симбирян лидировал поручик Тимофей Дурасов — 4711 рублей. Ну а самое мелкое пожертвование от некоего безвестного канцеляриста Корсакова (у него даже имя не указано) — 50 копеек от своего скромного жалования.

В книге отмечены и другие именитые земляки, например фамилии Карамзиных, Языковых. Хранившаяся в соборе она чудом пережила революционные события и гражданскую войну, оставшись в архивах и почти (за исключеним обложки) не получила повреждений.

С лёгкой руки краеведа Бориса Аржанцева в конце XX века издание получило неофициальное название «Бархатная книга» — по богатому материалу, которым создатели убрали цельнодеревянные крышки.

Евгений Луковкин, Алексей Юферев